Тропою риска - Страница 6

К оглавлению

- Скажите, что именно было украдено?

- Серебро… картины…

- Какие картины?

Дональд покачал головой и стал бледнеть.

- Не могли бы вы назвать их цену?

- Я не знаю, - наконец ответил он. - Они были застрахованы?

- Да.

- Сколько спален в вашем доме?

- Что?

- Сколько здесь спален?

- Кажется… да, пять.

- Что вы можете рассказать нам о вашей жене? Характер, работа? И не могли бы вы дать ее фотографию?

Дональд умоляюще помотал головой, пробормотал:

- Простите! - повернулся и ринулся вверх по лестнице.

- Все! - решительно заявил Фрост.

- Не густо, - послышался ропот в толпе.

- А вы чего хотели? Крови? - спросил инспектор, приглашая их к выходу. - Поставьте себя на его место.

- Ладно, - протянул кто-то, и они ушли.

- Беседа у нас получилась короткой, - усмехнулся Фрост, - но они и из этой малости сумеют настрочить предлинные репортажи.

Во всяком случае, положительный эффект был налицо - большая часть машин разъехалась немедленно, да и остальные, подумал я, скоро последуют за ними.

- Зачем они спрашивали о спальнях?

- Чтобы оценить стоимость всего дома.

- Бог мой…

- Во всех газетах все будет подано по-разному. - В голосе Фрос-та прозвучала веселая нотка. - Они всегда так. - Он посмотрел в сторону лестницы, по которой поднялся Дональд, и вроде бы ненароком спросил у меня: - У вашего кузена финансовые затруднения?

Я знал его манеру ловить человека на слове.

- Не думаю, - неторопливо ответил я. - Вы бы лучше прямо спросили у него.

- Обязательно, сэр! - окинул он меня внимательным взглядом. - А что знаете вы лично?

- Только то, что у полиции есть какие-то подозрения, - ответил я спокойно.

Он пропустил мои слова мимо ушей.

- У мистера Стюарта дела идут нормально? В наши дни многие предприниматели средней руки становятся банкротами…

- Наверное, вы правы, - согласился я.

- И из-за затруднений с наличными.

- Боюсь, что не смогу быть вам полезным. Вам придется проверить бухгалтерию.

- Мы так и сделаем, сэр.

- И если даже окажется, что фирма близка к банкротству, это еще не значит, что Дональд инсценировал ограбление.

- Такое уже бывало, - сухо сказал инспектор.

- Если бы ему были нужны наличные, он мог бы просто все продать, - заметил я.

- Возможно, он так и сделал.

У меня перехватило дыхание, и я ничего не ответил. -- Что же касается вина… то, как вы сами заметили, чтобы вынести его из дома, потребовалось бы много времени.

- Это фирма с ограниченной ответственностью, и ее банкротство не затронуло бы ни его дома, ни личного капитала.

- А вы кое-что смыслите. Разве не так?

- Жизнь учит, - уклонился я от ответа.

- Я думал, что художники далеки от мирских дел.

- Некоторые и в самом деле далеки.

Он поглядывал на меня узенькими щелками глаз, словно прикидывал, какое участие я мог принимать в инсценировании кражи.

- Мой кузен, Дональд Стюарт, благородный человек, - тихо произнес я.

- Этот эпитет вышел из употребления.

- И все же осталось немало таких людей.

Он недоверчиво поглядел на меня. Всю свою трудовую жизнь он изо дня в день сталкивался с воровством и обманом. Благородством в мире преступников не пахло.

Дональд нерешительно спустился по лестнице, и Фрост незамедлительно забрал его в кухню, чтобы еще раз потолковать один на один. Я подумал, что если вопросы Фроста окажутся такими же въедливыми, как и обращенные ко мне, то бедняге Дону придется туго. Пока они разговаривали, я от нечего делать бродил по дому, заглядывая в ящики шкафов и открывая буфеты, стараясь себе представить жизнь моего кузена.

Кто-то из них, он или Регина, припас множество пустых коробок - разных форм и размеров. Они были рассованы по углам полок и ящиков - коричневые картонные, яркие подарочные, коробки из-под конфет и шоколада. Наверное, хозяева дома думали найти им какое-то применение или просто рука не поднималась выбросить красивые коробки. Грабители часть из них открыли и швырнули на пол. «Чтобы проверить их все, - подумал я, - потребовалось бы много времени».

Они почему-то пренебрегли большим солярием, где хранилось кое-что из антиквариата, но не было картин, Я сидел там в бамбуковом кресле и смотрел на сад. Ветер срывал пожелтевшие листья с деревьев, а несколько запоздалых роз изо всех сил держались на колючих стеблях. Было холодно и неуютно.

Я ненавижу осень - пору меланхолии, пору умирания. Каждый год мое настроение падает при виде мокрых листьев и улучшается с наступлением морозов. Статистика в психиатрии утверждает, что наибольшее число самоубийств приходится на весну, пору возрождения природы, когда все растет и тянется к солнцу. Я никак не могу понять такой зависимости. И если бы я решил броситься с утеса в море, то такое могло бы случиться только осенью.

Я пошел наверх, забрал свой чемодан и перенес его вниз. За годы путешествий я несколько усовершенствовал традиционный багаж художника. Большой твердый чемодан по существу превратился в портативную мастерскую, куда помещались кроме набора красок и кистей легкий складной металлический Мольберт, запас льняного масла и скипидара в небьющейся посуде и штатив, на котором можно было укрепить четыре непросохших холста так, чтобы они не касались друг друга. Была здесь коробка с тряпками и достаточным количеством растворителя, чтобы содержать в чистоте свое переносное хозяйство. И еще оставалось место для одежды, смены белья и пары сандвичей.

Укрепив на мольберте полотно среднего размера, я подготовил палитру и нанес первые мазки. Унылый пейзаж - нечто похожее на садик Дональда на фоне убранного поля и хмурого леса вдали. Картина совершенно не в моем духе. Но мне хотелось хоть чем-то занять себя.